Уровни спектра Сознания: МАСКА И ТЕНЬ часть 3.

Уровни спектра Сознания: МАСКА И ТЕНЬ часть 3.

Когда мудрый человек испытывает какого-либо рода давление – со стороны руководителя, супруги, школы, друзей, коллег или детей – он учится использовать это ощущение давления как сигнал о том, что в нем имеется какая-то энергия и побуждение, которых он сейчас не сознает. 

Он учится переводить "я чувствую на себе давление" в "у меня есть больше побуждений, чем я знаю". 

Осознав, что чувство давления во всех случаях является его собственным неучтенным побуждением, он может решить, уместно ли ему сейчас действовать в соответствии со данным побуждением, или нет. Но в любом случае он знает, что в конечном счете это его побуждение.

Таким образом, принципиальный механизм проекции крайне прост.

Импульс (такой как побуждение, эмоция или желание), который возникает в вас, и нацелен, естественно, на среду, будучи спроецирован, выглядит как импульс, возникающий в среде и нацеленный на вас.

Это эффект бумеранга, так что в результате получается, что вы сами себя высекли.

Вы больше не действуете, – вы чувствуете, что вас толкают на действие. Вы поместили свой импульс по другую сторону границы между собой/не-собой, и он, естественно, набрасывается на вас снаружи вместо того, чтобы помогать вам набрасываться на окружающую среду.

Итак, мы можем видеть, что отбрасывание тени влечет за собой два главных последствия.
• Во-первых, вы чувствуете, что у вас совершенно отсутствует проецируемый импульс, черта или склонность.
• И, во-вторых, вам кажется, что этот импульс находится "снаружи", в среде, – как правило, в других людях. При этом "я" делается меньше, а "не-я" – больше.

Но несмотря на все связанные с этим неудобства, проецирующий человек будет энергично защищать свой ошибочный взгляд на происходящее. Если бы вы подошли к Борису когда он кричал на жену, и попытались указать, что испытываемые им чувства на самом деле являются его собственными побуждениями, то он мог бы вас и ударить. Ибо для такого индивида крайне важно доказать, что его проекции действительно угрожают ему извне.

Во всяком случае, большинство людей испытывают очень сильное сопротивление принятию своей тени, сопротивление признанию того, что отбрасываемые ими импульсы и черты принадлежат им.

Собственно говоря, сопротивление – главная причина проекций.

Человек сопротивляется своей тени, сопротивляется своим нелюбимым сторонам, и поэтому отбрасывает, проецирует их. Так что везде, где есть проекция, неподалеку прячется какое-то сопротивление. Иногда это умеренное сопротивление, иногда сильное, но нигде его действие не проявляется столь очевидно, как в самой распространенной форме проецирования, – так называемой "охоте на ведьм".

Едва ли не каждый в свое время видел, слышал или участвовал в какой-то из форм охоты на ведьм, и несмотря на всю гротескность этого явления, оно хорошо показывает, какие катастрофические подчас формы может принимать проецирование, и сколь упорны бывают люди в своей слепоте к собственным слабостям.

В то же время охота на ведьм служит прекрасной иллюстрацией той истины, которая имеет самое непосредственное отношение к проецированию:
мы ненавидим в других то, и только то, что втайне ненавидим в себе.

Охота на ведьм начинается тогда, когда человек окончательно перестает замечать в себе некую черту или склонность, которую он считает порочной, сатанинской, демонической или, по крайней мере, недостойной.
Причем на самом деле эта склонность или черта может быть чем-то в высшей степени тривиальным, – каким-то чисто человеческим пунктиком, приветиком или слабинкой.

У всех нас есть своя "темная сторона".
Но "темная" – не значит "плохая"; это значит только, что всем нам свойственно некое характерное отклонением от бытующих норм, которое, если мы о нем знаем и принимаем его, может даже помочь нам острее ощущать жизнь.

Согласно иудейской традиции, сам Бог изначально вложил в человека эту склонность к своенравию и преступлению дозволенного, – вероятно, чтобы не дать человечеству погибнуть от скуки.

Однако человек, участвующий в охоте на ведьм, верит, что у него этой темной стороны нет.

В известной мере он претендует на особую праведность.

Но дело не в том, что у него нет темной стороны, как ему хотелось бы верить и убедить в этом других, а в том, что она чрезвычайно его беспокоит.

Он сопротивляется этой своей стороне, пытается отрицать ее, пробует изгонять.

Но она остается там, где ей положено, и остается его стороной, постоянно требуя к себе определенного внимания.

И чем больше его темная сторона требует к себе внимания, тем больше он ей сопротивляется.

А чем больше он ей сопротивляется, тем сильнее она становится, и тем больше вторгается в его сознание.
В конце концов, так как человек уже больше не в силах ее отрицать, он-таки начинает ее видеть.

Но он видит ее единственно доступным для себя образом – в других людях.

Он знает, что у кого-то есть эта темная сторона, но поскольку у него ее быть просто не может, это должен быть кто-то другой.

Все, что ему теперь требуется сделать, – это найти кого-то другого, и это становится чрезвычайно важной задачей, так как если ему не удастся найти того, на кого он мог бы спроецировать свою тень, ему придется оставить ее при себе.

Именно здесь становится очевидной ключевая роль сопротивления.
Ибо с той же неуемной страстью, с какой человек ненавидел свою тень, сопротивлялся ей и пытался от нее избавиться, – с той же страстью он теперь презирает тех, на кого он эту тень отбрасывает...

Мы ненавидим людей, "потому что", говорим мы себе, они грязные, тупые, извращенные, аморальные и так далее. Они действительно могут быть такими. А могут и не быть. Но это не имеет значения, потому что мы ненавидим их лишь в том случае, если мы, не ведая о том, сами обладаем теми презренными чертами, которые приписываем этим людям. Мы ненавидим их, потому что они служат для нас постоянным напоминанием о чертах, которые мы отказываемся в себе признавать.

Мы видим здесь важный признак проекции. Те элементы окружающей среды (люди или вещи), которые вызывают у нас сильные чувства, а не просто информируют о чем-то, обычно являются нашими собственными проекциями.

То, что нас беспокоит, расстраивает, отталкивает или, напротив, привлекает, подчиняет нас или завладевает нами – все это обычно является отбрасываемой нами тенью. Как говорится в одной старой поговорке:

Смотрел я, смотрел, да видать обознался:
Думал, то ты, – а то я оказался.

Поняв природу тени в целом, мы можем теперь разобраться с некоторыми другими типичными проекциями.
Например, подобно тому как ощущение давления, является проекцией побуждения, чувство обязанности является проекцией желания.
То есть, устойчивое чувство, что вы обязаны нечто делать, служит указанием на то, что вы не признаете своего желания делать это.

Ощущение, что "мне приходится это делать ради тебя", возникает чаще всего в семейных отношениях. Родители чувствуют себя обязанными заботиться о детях, муж чувствует себя обязанным содержать жену, жена чувствует себя обязанной подстраиваться под мужа, и так далее. Однако рано или поздно люди начинают негодовать по поводу возложенных на себя обязанностей, причем окружающие могут об этом нисколько не догадываться.
Человек, который чувствует себя ужасно обязанным сделать то-то и то-то, просто проецирует свое действительное желание сделать это.

Но именно этого желания он как раз не хочет признавать (оказывая сопротивление своей тени).

Он будет говорить вам противоположное: он будет утверждать, что чувствует себя обязанным, потому что на самом деле он не хочет делать то-то и то-то. Но это не может быть правдой, потому что если бы у него действительно не было никакого желания помочь другим, никакого чувства обязанности бы не было. Эта тема бы его просто не волновала. Проблема не в том, что он не хочет помогать, а в том, что хочет, но не хочет признавать в себе этого желания.

Он хочет помочь другим, но, отбрасывая от себя это желание, проецируя его на них, чувствует, что это другие хотят, чтобы он им помог.

Таким образом, чувство обязанности – это не бремя требований других, а бремя своего непризнанного дружелюбия.